13 апреля Челябинский областной суд признал подсудимых виновными в организации массовых беспорядков и участии в них.

"Я считаю приговор абсолютно несправедливым, – заявил депутат Государственной Думы Валерий Гартунг. – Для меня абсолютно очевидно, что это был спровоцированный протест, единственная возможность обратить внимание властей на происходящий беспредел. Только благодаря тому, что они это сделали, туда приехали правозащитники. Потом я приехал туда. Два дня вместе с Василием Швецовым мы вели в колонии прием. Я заходил в ШИЗО, видел, в каких условиях они там содержатся, выслушал десятки рассказов заключенных, в том числе и о том, как они после пыток пытались покончить жизнь самоубийством. Причем неоднократно. А руководитель регионального отделения ФСИН, заместитель прокурора области слушали вместе с нами все эти заявления. Я видел их реакцию. Они просто с опушенными головами слушали, как заключенные рассказывали о беспределе, который там творился. Все эти заявления я передал в прокуратуру и следственный комитет. И что в результате? Беспредельщиков, которые пытали и обирали заключенных, оправдали. Причем, скорее всего, не все даже побывали на скамье подсудимых. А потерпевшие заключенные, которые пытались защититься от беспредела, получили реальные сроки".

По мнению депутата, такие судебные решения нарушают права не только тех, кто получил несправедливый приговор, но и противоречит интересам общества. "Общество должно защищать человека в любой ситуации, – напоминает Валерий Гартунг. – А особенно, когда он находится в таком бесправном положении, как в местах лишения свободы. Там должны создаваться условия для перевоспитания граждан, а не для пыток и вымогательства. После таких приговоров у людей не остается веры в справедливый суд. Не только в суд – вообще доверие к властям теряется. Я считаю, что надо подавать в Верховный суд и бороться до конца".

Мнение депутата разделяет и секретарь бюро совета регионального отделения СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ Василий Швецов. В ходе процесса 19 июня 2017 года он по просьбе родственников заключенных выступал в качестве свидетеля. "Нежелание судей вникать в мотивы протестной акции было очевидным, – отмечает он. – Я пытался обратить внимание судей не только на факты, которые мне стали известны после проводимых в колонии приемов, но и прежде всего, на то, что ровно за полгода до известной акции ко мне из этой колонии поступило обращение о вопиющих нарушениях, поборах, издевательствах. Заключенные просили обратиться в прокуратуру и другие правоохранительные органы, надеясь, что этот беспредел прекратится. Что я и сделал. Однако, ответ, который я получил из прокуратуры по результатам, так называемой проверки колонии был похож, скорее на отписку. Возможно, никакой проверки и не было. Если бы правоохранительные органы отреагировали должным образом, уверен, никакой протестной акции не было бы".